...чем песни г-на Васильева...Эх,Сплин - навсегда...
Двое не спят; мне 20 летДвое не спят.
Лестница здесь. Девять шагов до заветной двери.
А за дверями русская печь и гость на постой.
Двое не спят. Двое глотают колеса любви.
Им хорошо. Станем ли мы нарушать их покой.
Час на часах. Ночь как змея поползла по земле.
У фонаря смерть наклонилась над новой строкой.
Двое не спят. Двое сидят у любви на игле.
Им хорошо. Станем ли мы нарушать их покой.
Нечего ждать. Некому верить. Икона в крови.
У штаба полка в глыбу из льда вмерз часовой.
А двое не спят. Двое дымят папиросой любви.
Им хорошо. Станем ли мы нарушать их покой.
Если б я знал, как это трудно - уснуть одному.
Если б я знал, что меня ждет, я бы вышел в окно.
А так все идет. Скучно в Москве и дождливо в Крыму.
И все хорошо. И эти двое уснули давно.
Мне 20 лет.
Всеобщая серость при нашем-то уровне...
Росли вроде умными, выросли дурнями.
Мундиры напялили, стаканы наполнили
Едва захмелев, протрезвели, и поняли,
Что вот она жизнь, а податься в ней некуда.
Есть соцреализм, порожденье совдепово
Кому пировать у стола ненасытного
Кому вековать у корыта разбитого
Да бог с ним, плевать я хотел на их месиво,
Покуда мне голодно, значит, мне весело.
Вся боль впереди - расступись, голь халявая
Эх, рваные джинсы, карманы дырявые.
Махнуть, что ль куда, все на мне, что не собрано
Страна велика, шофера - люди добрые
И жить от песни к стакану, от стакана - да к песне
Ты спросишь - чего не сидится на месте мне
Нет, я мог бы найти себе толстую женщину
Хозяйку, работницу, секс-бомбу - на меньшее
Я не согласен, да никто не подпишется
И славно - одному мне куда легче дышится
Поэты деревни гребут жар руками
Городские - по трупам несут свое знамя
Есть третьи - но эти больные и нервные
Им всем уготована stairway to heaven
А что до меня - так я не тот, и не этот
Меня вообще очень сложно причислить к поэтам
Озорница-певунья моя, умница-крестница
Я не жилец в этом доме, но ты моя лестница
Ты шлюха вокзальная, святая кормилица
Живая вода, беспощадная виселица
Ста ртами заплевана, роза пурпурная
Да не ты ль родила меня, мать шестиструнная?
Я только с тобой еще что-то да значу
Дешевый подарок, дорогая подачка
На струнах подвешенный, на грифе распятый
С тобою меняю я свой третий десяток.